МОЙ СЕКРЕТ
В той удивительной Стране,
Где я увидел свет,
Как многим, исполнялось мне
И пять, и десять лет.

В Стране Фантазий и Проказ
И озорных Затей
Когда-то каждый был из нас
Одним из тех детей.

далее



07.JPG

Сергей Махотин: «Детям интересней всего читать о себе»

Две недели осталось до окончания приема рукописей на III Международный конкурс имени Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков, организованный Российским Фондом Культуры. О том, что значит быть русским детским писателем, какой литературный герой нужен современным подросткам и как надо писать, чтобы они тебя читали, мы расспросили Сергея Махотина - автора более двадцати книг для детей и юношества и неизменного члена жюри конкурса.

На конкурсе им. Сергея Михалкова выбирают лучшее произведение для подростков. Что такое, по-вашему, литература для подростков? Чем она отличается от литературы для ребят помладше и литературы для взрослых?

Это литература для тех, кто, немного повзрослев, вдруг обнаружил, что мир не так благополучен, как обещали мама с папой. Авторитет родителей поколеблен. Родители слишком любят своих детей, чтобы говорить им правду. И дети ищут нового общения. Со свободомыслящими сверстниками, неординарными педагогами, ироничными рок-музыкантами, язвительным Интернетом. Им повезет, если это будет общение в том числе и с книгой, в которой есть герои, похожие на них. Которые так же страдают от непонимания и равнодушия, и все-таки остаются личностями.

Разница между подростковой и взрослой литературой иногда весьма условна. Невозможно определить точную формулу для той и другой. Сам я, к примеру, с благодарностью вспоминаю книгу А.С. Грина «Бегущая по волнам», которую прочитал в подростковом возрасте. На душе стало светлее.

У детской, подростковой литературы в России – большая славная традиция, связанная с именами Чуковского, Бианки, Кассиля, Михалкова, Драгунского, Погодина, Коваля и многих других замечательных авторов. Могли бы Вы сформулировать, что значит продолжить эту традицию, быть русским детским писателем?

Самая важная особенность этой традиции – огромное уважение к внутреннему миру ребенка. Настоящий детский писатель никогда не будет стремиться напугать своего читателя, во что бы то ни стало рассмешить или изумить его. Понимание и сочувствие – вот что всегда было характерно для нашей детской литературы.

Конкурс им. Сергея Михалкова проводится уже в третий раз, кого из его победителей Вы особенно выделяете, кто из них, по-вашему, останется в литературе?

Все-таки мне как члену жюри, наверное, не очень корректно кого-то выделять среди прочих победителей. Хочется просто пожелать новых замечательных произведений Тамаре Михеевой из Челябинской области (ей, живущей вдали от столиц, поддержка особенно необходима) и Анне Никольской из Барнаула, которая, между прочим, поддерживает других молодых авторов и публикует их в своем сетевом журнале «Желтая гусеница».

Уже пять лет как проблема чтения, в том числе детского, вышла у нас на государственный уровень. Как по Вашему опыту, стало ли в последние годы больше читающих детей и подростов?

Откровенно говоря, государственной поддержки детского чтения я не очень наблюдаю. Традиционная Книжкина неделя по-прежнему проводится силами отдельных библиотекарей-энтузиастов. На общедоступных радиоволнах, кроме Москвы и Петербурга, почти исчезли передачи для детей. Телеканал «Карусель» принимается далеко не везде. Хорошие детские книги, к счастью, издаются. Но в отсутствие их пропаганды родители сами проявляют инициативу, создавая читательские клубы в социальных сетях и обмениваясь впечатлениями о той или иной книжной новинке.

Так что не могу сказать, что дети стали читать больше. Но и не скажу, что меньше. Востребованность детской книги довольно точно определяет ее тираж. У нас в стране тираж в пять тысяч экземпляров считается очень даже неплохим. И этот показатель не меняется уже многие годы.

Какие темы, какой герой на Ваш взгляд могут заинтересовать сегодняшних российских подростков, привлечь их к чтению?

В 80-е годы я работал в журнале «Костер», который выходил миллионным тиражом. В каждом декабрьском номере мы печатали читательскую анкету, в которой был традиционный вопрос: «О чем или о ком ты хотел бы прочитать в журнале в будущем году?» И 90 процентов подростков отвечали: «О себе и о своих друзьях».

Я уверен, что это желание сравнить свое мироощущение с мыслями и поступками сверстников никуда не делось. По-прежнему детям интересней всего читать о себе и своих друзьях. Другое дело, что написать о современном школьнике – задача нелегкая. Некоторые авторы пытаются понравиться подросткам, щеголяя разухабистым сленгом. Другие, наоборот, застряли в языковой среде 50-60-х годов. Вот тут-то и важна собственная писательская интонация, свой голос, которому подросток поверит. Самая малая фальшь, заигрывание с читателем вызовут отторжение. Детей невозможно обмануть.

Если автор владеет своей собственной интонацией, ему и сюжет покорится и тема будет свежа и актуальна, даже если события перенесутся в иные времена. Иногда я читаю рукопись и в каком-то месте чувствую: этот отрывок текста написан с удовольствием, писатель сам ощутил радость от работы над словом. А значит и прочитано это будет с удовольствием.

Существует мнение, что конкурс им. Сергея Михалкова ориентирован как раз на реалистическую прозу, как Вам кажется, действительно ли это так?

Жанровых ограничений, слава богу, в конкурсе нет. Но действительно реалистическая проза в присылаемых рукописях преобладает. И это, я считаю, очень хорошо. Молодой автор (а порой не очень и молодой), видимо, догадывается, что от него ждут не легковесных, развлекательных текстов, а такого произведения, которым можно заявить о себе как о самобытном и ярком писателе. К тому же, мода на страшилки и фэнтези прошла. И это, я считаю, тоже хорошо и закономерно.

Вы уже три года работаете в жюри конкурса им. Сергея Михалкова. Общий уровень текстов все это время был одинаковым, или он меняется?

Надо сказать, что в этом году литературный уровень конкурсных рукописей очень вырос. Почти каждого автора я бы отметил, почти с каждым хочется поработать, указать на отдельные промахи и в итоге увидеть его произведение под книжной обложкой.